Увековечено костями - Страница 10

— Человек по имени Страчан. Местные жители думают, будто солнце светит из его задницы. Приехал сюда пару лет назад и стал сорить деньгами. Отремонтировал дороги I дома, оплатил строительство новой школы и больницы. Богат до умопомрачения. Имеет собственную яхту, и жена — сногсшибательная красотка. — Сержант презрительно фыркнул. — Везет же некоторым.

Я обернулся на освещенные окна, повисшие в темноте, и подумал: почему одних судьба балует, а других терзает? Тут мы повернули за угол, и дом пропал из виду.

Вскоре мы добрались до поселения, раскинутого во мраке. Дорога спускалась круто вниз к бухте, мигавшей янтарными огнями. Я уже различал дома с задернутыми шторами, скрывавшими от жителей зимнюю ночь.

Фрейзер повернул на узкую боковую улочку. Там одиноко стояло высокое старое здание с аккуратной табличкой «Отель Руна». Выглядел он уютно и гостеприимно, но после такого дня любое место покажется раем.

Когда я вышел из машины, дождь стих. Раскромсанные тучи летели по черкильно-черному небу, и между ними мелькали яркие звезды и месяц, похожий на сломанный опал. Ночь была холодной, но вымытый дождем воздух обладал солоноватой свежестью. Даже здесь было так тихо, что я слышал, как волны бьют о залив, невидимые в темноте.

Я последовал за Фрейзером по ступеням и через двойные двери. Из длинного, залитого теплым светом коридора донесся приятный запах воска и свежеиспеченного хлеба. Несколько поколений ног истоптали деревянный пол до цвета корицы, потолок и стены были покрыты старыми сосновыми досками, и мы словно вошли в древний корабль. Антикварные напольные часы ритмично тикали рядом с зеркалом в оправе из красного дерева, за давностью лет отражательная поверхность была испещрена крапинками.

В дверях на дальнем конце появилась молодая темно-рыжая женщина, примерно под тридцать, высокая и стройная, в джинсах и голубом свитере. Нос и скулы украшало созвездие веснушек, а над ними — удивительные глаза цвета изумрудного моря.

— Feasgar math, — сказала она и перевела для меня: — Добрый вечер. — Я знал, что на некоторых Гебридских островах до сих пор говорят по-гэльски, но слышал этот язык только во время произнесения тостов. — Вы, должно быть, сержант Фрейзер и доктор Хантер?

— Ага, — ответил Фрейзер, смотря на бар через открытую дверь. Оттуда доносились приятные голоса и смех.

— Я Эллен Маклеод. Ваши комнаты уже готовы. Будете ужинать?

Фрейзер с неохотой оторвал взгляд от бара.

— Не откажусь от горяченького, когда закину в номер сумки.

— А как же Дункан? — напомнил я.

— О, точно, — произнес Фрейзер без особого энтузиазма. — У меня там констебль на посту. Ему тоже не помешало бы подкрепиться. Вы не могли бы упаковать ему еду?

— Конечно.

Фрейзер с голодным видом снова посмотрел на бар.

— Послушайте, позаботьтесь пока о докторе Хантере. А я… подожду там.

И он направился в бар. Неспроста у него на щеках и носу полопались капилляры.

— Сержант будет разочарован, если надеется раздобыть выпить. Кроме меня, здесь никого нет, — сказала Эллен и заговорщически улыбнулась. — Идемте, покажу вашу комнату.

Ступени скрипели под нашим весом, но держались успокоительно крепко. Темно-красный ковер обветшал и истерся, но все же был безукоризненно вычищен, как и весь дом.

Следуя за Эллен по лестничной площадке, я заметил наверху, меж перил, личико девочки. У меня екнуло сердце.

— Анна, тебе давно пора спать, — сердито сказала Эллен. — Марш в постель.

Малышка восприняла эти слова как приглашение спуститься вниз. Когда она появилась из темноты в ночной сорочке, у меня отлегло. Сходство с моей дочерью было не такое уж большое. Элис была старше и белокурая. Как мама. А этой девочке всего четыре или пять, и волосы темно-рыжие, как у хозяйки отеля.

— Я не могу заснуть, — сказала девочка, глядя на меня с откровенным любопытством. — Мне страшно из-за ветра.

— Забавно, раньше тебя это не беспокоило, — сухо ответила Эллен. — В кровать, юная леди. Я зайду к тебе, как только покажу доктору Хантеру его комнату.

Бросив на меня последний взгляд, девочка послушалась маму.

— Извините, — сказала Эллен, продолжая идти по коридору. — У моей дочери, кажется, здоровое любопытство.

Я выдавил из себя улыбку.

— Это хорошо. Меня зовут Дэвид. Сколько ей лет? Пять?

— Четыре. Крупная для своего возраста. — В ее голосе была нотка гордости. — У вас есть дети?

Я напрягся.

— Нет.

— Вы женаты?

— Был.

— Значит, развелись?

— Нет. Она умерла.

Эллен прикрыла рот рукой:

— Ой, извините…

— Ничего.

Хозяйка сразу догадалась:

— И не только жена, верно? Поэтому вы так испугались при виде Анны?

— Она была того же возраста, вот и все, — произнес я с напускным спокойствием. Встреча с малышкой задела меня за живое место, которое обычно прикрыто. Я улыбнулся. — Анна у вас милашка.

Эллен поняла намек.

— Вы бы так не говорили, если б знали, как она умеет добиваться своего. Такая маленькая, но порой превращается в капризную принцессу.

— У вас впереди еще подростковый возраст.

Она рассмеялась, открыто и чисто, и сама стала похожа на девочку.

— Не хочу пока об этом и думать.

Интересно, где отец? На руке Эллен не было обручального кольца, и казалось, что она тут одна всем заправляет. Впрочем, это не мое дело.

Она открыла дверь в дальнем конце коридора.

— Вот мы и пришли. Боюсь, не самый шикарный номер.

— То, что надо, — уверил я. Так и было. Спартанская комната, но чистая и удобная: одна тумбочка, старый сосновый комод с зеркалом и шкаф по другую сторону, из-под стеганого одеяла в клетку выглядывали белоснежные простыни.