Увековечено костями - Страница 61

Она направилась к двери.

— Завтра, обещаю. — Мэгги смущенно улыбнулась. — Спокойной ночи.

Журналистка ушла, а я сидел на кровати и думал, откуда ей известно имя покойной. Я называл его только Броуди и Фрейзеру, ни бывший детектив, ни сержант не могли доверить информацию Мэгги.

Я слишком устал, чтобы трезво мыслить. Пока ничего не поделаешь. Суп остыл, но есть и не хотелось. Я разделся, тщательно умылся, чтобы отделаться от запаха дыма. Завтра проверю, хватит ли у генератора отеля мощи на горячий душ. А пока спать.

Я провалился в сон в мгновение ока.

Проснулся только один раз, перед полуночью, в холодном поту: приснилось, будто я гнался за кем-то и меня тоже преследовали. Не помню кто. Осталось лишь чувство уверенности, что, как быстро я ни беги, разницы никакой.

Я лежал в темной комнате, слушая, как постепенно замедляется сердцебиение. Ветер слегка успокоился, и, засыпая, я исполнился оптимизмом, что ураган стихает и завтра прибудет полиция.

Зря надеялся. Погода на острове, как и сама Руна, припасла самое страшное напоследок.

21

Три часа ночи — мертвое время. Организм пребывает в состоянии минимальной активности, физически и умственно. Защитные функции на нуле, наступление утра кажется невероятно далеким. В голову лезут темные мысли, выползают тайные страхи. Обычно это просто такое состояние разума, низина биоритма, из которой человек поднимается с первым лучом солнца.

Обычно.

Постепенно я нехотя пробудился, зная, что, как только сознание возьмет верх, заснуть будет сложно. Поздно. Подо мной заскрипели пружины, когда я повернулся на бок взглянуть на часы. Три часа. В отеле повисла тишина ночи. Снаружи свирепствовал ветер. Я лежал, смотрел в потолок, сон совсем развеялся, непонятно отчего. И тут я заметил: что-то изменилось.

Я видел потолок.

Вместо кромешной тьмы. Сквозь штору проникал свет. Я подумал, что на улице зажегся фонарь, восстановилось электричество. Вздохнул с облегчением: может, и телефон заработает?

И, думая об этом, я заметил, что свет неровный. Он то усиливался, то угасал, и мое облегчение тотчас сменилось тревогой.

Я бросился к окну и отодвинул штору. Дождь перестал, фонарь не подавал никаких признаков жизни, дрожал на ветру, словно дерево без ветвей. Свет шел с залива, слабый желтый отблеск отражался на крышах домов, становясь все ярче.

Пожар!

Я быстро натянул одежду, вздрогнув при боли в плече. Поспешил в коридор и постучал в дверь сержанту.

— Фрейзер! Вставай!

Ответа не последовало. Если он проторчал в баре допоздна, пытаясь заглушить вину и скорбь по Дункану, теперь его не поднять.

Я бросился вниз. Эллен должна была проснуться от учиненного мной шума, но ее нигде не было видно. Я выбежал на улицу, и ветер чуть не сорвал с меня куртку. На холме люди высыпали из домов, хлопая дверьми. Кричали что-то друг другу и спешили к бухте.

Проходя улочку за отелем, я заметил, что старой машины Эллен нет на месте. Видимо, она уже уехала проверить, что там стряслось. На небе отражался свет, падая и на скользкие от дождя тротуары. Вероятно, подожгли паром. Добравшись до пристани, я увидел, что он пришвартован в привычном месте.

Горела развалившаяся рыбацкая лодка Гутри. Корма и рулевая рубка были полностью охвачены пламенем. Его языки игриво выглядывали из прорезей дырявого каркаса. Вверх поднимался черный дым. Кругом бегали люди, передавали друг другу ведра и орали, силясь перекричать треск огня. Гутри командовал парадом, из мастерской появился Кинросс с тяжелым огнетушителем, подошел вплотную к пламени и втянул шею от жара.

Мне на плечо опустилась рука. Повернувшись, я увидел лицо Броуди, окрашенное в желтый цвет.

— Что случилось? — спросил я.

— Понятия не имею. Где Фрейзер?

— Угадайте.

Мы замолкли, закашлявшись от порыва ветра с дымом. Он раздувал огонь до неистовой стены марева. Почти все селение собралось вокруг: одни беспомощно смотрели, другие пытались помочь. Ведра передавались по линии, выкатили шланг, струя словно проваливалась в пламя. Было очевидно, что лодку не спасти, однако важно, чтобы огонь не распространился.

Вдали виднелось красное пальто Мэгги: она стояла в толпе. В сторонке держался Камерон с осунувшимся лицом. Эллен нигде не было. Я предположил, что хозяйка отеля уже здесь, хотя странно, что она не разбудила ни меня, ни Фрейзера, перед тем как уехать.

Броуди заметил, как я верчу головой.

— Кого ищешь?

— Вы не видели Эллен?

— Нет, а что?

— У отеля нет машины. Я решил, она где-то здесь.

— Она не оставила бы Анну одну, — отметил Броуди, оглядывая толпу. В его голосе звучала тревога.

Не помню, когда я заметил, что в воздухе повисло напряжение. Пробежала волна коллективного страха. Я взглянул на лодку, необъяснимо предчувствуя беду. Огонь заполнял дыры, где не хватало досок. Дунул ветер, унеся дым и обнажив нечто шевелящееся внутри.

Покрытая пламенем, словно в коконе, медленно поднялась человеческая рука и будто помахала в знак приветствия.

— Боже мой!.. — ахнул Броуди.

Затем, со шквалом искр, рухнула палуба, скрыв жуткое зрелище.

Началось бог знает что. Люди орали, вопили, молили что-нибудь сделать. Но мне было ясно, как никому другому: ничего поделать невозможно.

Меня схватили за плечо, достаточно сильно, чтобы причинить боль даже через куртку. Броуди смотрел на меня с удрученным видом. Он произнес всего одно слово, и этого было достаточно:

— Эллен.

Распихивая людей, он помчался к лодке.